ЕЛОВИК

Жил один купец. Он был так богат, что богаче и быть нельзя. Ездил он с места на место и торговал. Однажды подумал купец: «Все я перекупил, что поблизости было, поеду-ка я куда-нибудь в дальние страны торговать». Взвалил на своего мула поклажу из одного золота да серебра, захватил еды на дорогу и поехал.

Вот едет он лесом. А лес густой, дремучий, ели в самое небо упираются. Темнеет. Что делать купцу? Сам-то он еще влезет на дерево, да мула не втащить никак. Совсем стемнело, ни зги не видать, пальцем в собственный глаз попадешь — не заметишь. Думал, думал купец — остаться ночевать в лесу, лезть на дерево или идти дальше? Подумал — решил выбираться из лесу. Вытянул своего мула плетью и поплелся. Брели, брели, выбрались-таки из лесу.

Смотрит купец — тянется узенькая улочка, по бокам плетни. Пошел вдоль плетня. Смотрит — в конце улочки лачужка деревянная из одних ветвей да сучьев, а кругом все лес. Подошел купец к лачужке, крикнул:

— Эй, хозяин!

Вышел старик, весь в лохмотьях.

— Что надо?

— Сделай доброе дело, дай ночлег на сегодня.

— У меня и на двоих места еле хватает, куда мне еще третьего укладывать, — говорит старик, — и жена больна, нельзя ее тревожить.

Что делать купцу? Идти некуда, ни деревеньки кругом, ни домика. Просит он старика, просит, никак не упросит. Дал потом ему пять золотых — еле уломал.

— В доме места нет, — говорит хозяин, — разве что переночуешь на балконе?

— Только пусти меня, а я хоть на сачхинави переночую. Только бы в эту ночь буковых ветвей не оставаться на улице.

Снял купец поклажу с мула, подсыпал ему соломы и вошел в дом. А в доме жена этого старика беременная, вот-вот родит. Поужинали они, встретили новый год, покричали «агуна» и пошли все спать. Вышел купец, снял свою бурку с мула и устроился на балконе спать.

Еще и заря не занялась, как выбегает старик и кричит купцу:

— Давай ружье, моя жена родила.

Вытащил купец из-под изголовья ружье и выстрелил, да так, чуть не разнес все вокруг.

— Девочка или мальчик? — спросил купец.

— Мальчик, — говорит хозяин, взял ружье и еще и сам из него выстрелил.

Ушел старик, а купцу назавтра много ходьбы, лег он поспать еще немного. Только вздремнул, прилетели два голубя и стали спорить, как им вписать судьбу новорожденного в книгу судеб. Один голубь говорит:

— Его судьба будет такая: только исполнится ему двенадцать лет — или с дерева упадет и разобьется, или в воде утонет.

Другой голубь говорит:

— Нет, его судьба будет такая: все богатство этого купца, что здесь лежит, достанется ему.

Спорили они, спорили, а только второй взял верх, и вписали, что судьба этого мальчика будет такой — сколько ни есть богатства у этого купца, все его имущество и все золото и серебро — все перейдет в руки новорожденного.

Кончили голуби разговор и исчезли. А купец все слышал. Наутро встал купец, вошел в дом, встретил его хозяин, как долг и честь велят гостя встретить в день нового года. А только заскучал купец, так заскучал — и голоса не подает. Собрался он уже уходить и говорит хозяину:

— Попрошу я тебя о чем-то, исполнишь — половину всего золота и серебра, что везу в этом хурджине, отдам, так что на всю жизнь твою хватит.

— Что ты такого просишь, чтобы за столько золота да не отдать? — говорит старик.

Так или этак, поговорили они, поспорили, отдал купец половину своего золота, взял ребенка, завернул в бурку и увез. Долго ссорилась жена с мужем, долго ругала его, что продал ребенка, да уж поздно было.

Ехал, ехал купец, а лес все гуще — деревья все выше, такие высокие, что верхушки в небо упираются. Достал купец мешок, уложил туда ребенка, увязал, поднял на вершину самой высокой ели и накрепко привязал там. «Здесь, — думает купец, — если ничего другого не случится, так хоть орлы склюют его». Сошел вниз, поглядел еще раз вверх и пошел своим путем.

Прошел день, другой. Вот выходит на охоту царь со всем своим войском. Пришли они в тот лес. Один охотник отстал от других, вошел в глубь леса, взглянул наверх и видит — висит на самой верхушке ели мешок с чем-то. Хотел он было выстрелить, да словно за руку схватило его что-то и удержало. Побежал охотник к царю и доложил:

— Великий государь! В таком-то месте в лесу, на одном дереве, на самой верхушке висит мешок и там кто-то будто плачет.

Царь тотчас послал все войско. Пришли, влезли на дерево, сняли мешок и осторожно спустили его вниз. Развязали мешок и нашли плачущего ребенка. Царь велел отнести ребенка в свой дворец.

Кончилась охота, собрались все к царю во дворец. Что там в лесу было зверья — всех домой приволокли. А ребенка этого царь оставил у себя и назвал его «Еловик».

Идет время. Исполнилось мальчику двенадцать лет. Вырос он умным, стал правой рукой царя.

Однажды приехал купец в то царство по делам, застала его ночь возле дворца, попросил купец у царедворцев разрешения остановиться на ночлег. Пустили они его ночевать и хорошо, с почетом приняли. Видит купец: ходит мальчик, а ему все кричат:

— Еловик, поди туда, Еловик, поди сюда! Задумался купец, задумался, заскучал. Потом спросил:

— Почему вы его Еловиком зовете? Засмеялся один советник царя и говорит:

— Однажды пошел наш царь охотиться в лес. Один из его охотников увидел на самой верхушке дерева мешок с чем-то. Тотчас прибежал к нам и доложил. Послал царь людей, сняли мешок с дерева, нашли там ребенка, взяли его во дворец и вырастили. Назвали его в память той ели Еловиком.

Понял купец, что это тот самый ребенок, которого он у старика в лачужке купил и на верхушке ели в мешке повесил. Думал, думал купец, придумал: «Дай, пошлю его с письмом домой и велю убить, так и разделаюсь с ним».

Попросил купец советника, нельзя ли послать мальчика по делу домой. Согласился советник.

Написал купец письмо: «Как придет этот юноша, немедленно с него голову снимите».

Дал юноше письмо и отправил.

Пошел Еловик — идет он, по дороге встречает старика.

— Здравствуй, паренек, куда это ты идешь? — спрашивает старик.

— Иду к такому-то купцу в дом, несу вот это письмо.

Взял старик письмо, надорвал его и прочел: «С этого юноши, — пишет купец жене,— снимите голову; что бы ни было, не отпускайте его живым».

«Неладно что-то», — подумал старик, пожалел юношу и решил спасти его.

— Мы сделаем так, — говорит он: — я напишу тебе другое письмо, ты и отнесешь его жене купца.

Достал старик карандаш и написал: «Этого юношу, как придет, без промедления жените на моей дочери».

Взял Еловик письмо и пошел к купеческому дому. Только пришел, встречает его жена купца. Достал он письмо и отдал. Прочла жена письмо, побежала, купила свадебную одежду и женила его на своей дочке. Полюбили друг друга дочь купца и юноша, так полюбили — не расстаются вовсе, так все вместе и ходят.

Прошло много времени. Подумал купец: верно, уж давно отрубили Еловику голову, — и вернулся домой. Только подошел, и видит: прогуливается Еловик вместе с его дочкой по саду. Ударило его в сердце, словно гром разразился, только не подал он виду, обласкал как дочь, так и Еловика. А жена бежит к нему порадовать: «Как, мол, ты велел, так и обвенчала их немедля».

Что делать? Злится купец, злится, зубами скрежещет. Настал вечер. Пошел купец к слугам, что известь для него в печи выжигают, и сказал:

— Нынче ночью пришлю к вам человека; как придет, схватите его и бросьте в печь без промедления, — сказал и ушел.

Приходит домой и говорит жене:

— Сегодня не ходите никто к известковой печи, не то бросят в печь и сожгут. Туда только Еловик пойдет.

Услышала это жена Еловика и говорит мужу:

— Нынче отец пошлет тебя к известковой печи, ты смотри не ходи, а то сожгут тебя. А ты выйди и походи по двору, погуляй часа два, потом вернешься.

Прошел час, приходит купец и говорит Еловику:

— Сбегай-ка на минуту к известковой печи, скажи, чтоб к завтрашнему дню выжгли извести пудов двадцать.

Оделся Еловик, вышел — только не пошел туда, куда его купец послал, а сошел, как его жена научила, во двор и ждет.

Подумал купец — верно, уж сожгли Еловика в печи, и пошел проверить, умер ли? Только подошел к печам, подумали слуги: это и есть тот человек, которого хозяин велел сжечь, — схватили купца и бросили прямо в печь. А Еловик погулял часа два и вернулся наверх к жене.

Сгорел купец, и все его богатство досталось этому сыну бедняка — Еловику. Зажил он счастливо с женой.

Они были в мору, а мы в пиру.