О ДЕВУШКЕ, СТАВШЕЙ ЦАРИЦЕЙ, И О ЕЕ ОДИННАДЦАТИ СЫНОВЬЯХ

Жили-были старик и старуха. Была у них дочь по имени Бадма. Дома она носила женскую одежду, а когда выезжала к табунам, одевалась в мужскую. Однажды Бадма приехала домой, поставила коня на привязь и зашла в кибитку.

- Матушка,- сказала она,- я есть хочу.

- Садись, дочка, вот борцоки (лепешки в масле), поешь чигяна (квашеного молока) да выпей горячего чаю.

Бадма присела на кошму и стала кушать. Вдруг слышит: ее конь ржет и копытом бьет в стену кибитки.

- Матушка, посмотри, что там? Вышла старуха и увидела человека-чудовище с красным глазом на лбу.

- Дочка, это мус идет!

Выбежала Бадма из кибитки.

- Батюшка, матушка, скорее на коня!- закричала она.

Выскочили старики из кибитки. Дочь посадила мать на левое колено, отца - на правое, дернула поводья, конь помчался в степь. Совсем было скрылись от муса, да почувствовала Бадма боль в левом боку, схватилась за него рукой и уронила отца и мать. Одноглазый подбежал к старикам, сожрал их, а за девушкой не стал гнаться.

Под вечер она возвратилась домой, переоделась в мужскую одежду и отправилась к табуну. Ночью Бадма смешала своих лошадей с ханскими и под видом мальчика-подпаска осталась с табунщиками.

Не прошло и две сааха (дойки), как старший табунщик стал подозревать, что его подпасок - девушка.

Он пришел к хану и сказал:

- К нам прибился какой-то человек. Я взял его подпаском. Да вот, сдается мне, не мужчина он... уж больно красив лицом.

- Поезжай на охоту с ним и приглядись к его ухваткам,- приказал хан.

Табунщики отправились на охоту, и подпасок поехал. Целый день охотились.

Вернулись с охоты и стали спорить:

- Я убил зайца,- говорил один.

- Нет, я!- кричал другой.

Разгорелась ссора. Подпасок подъехал к спорящим, посмотрел на них, рассмеялся.

- Эх, вы, трех зайцев не поделите,- сказал он.- Чем попусту спорить, возьмите мою добычу.- И все отдал.

Табунщики увидели десять сайгаков, диву дались.

На другой день старший табунщик рассказал хану об охоте, не умолчал и о том, что его подпасок десять сайгаков привез.

Хан внимательно выслушал, на лбу морщины собрал, кольцо табачного дыма изо рта выпустил и спросил:

- А, может быть, твой подпасок все-таки девушка?

- Может быть, мой повелитель.

- Сходите на реку покупаться,- приказал хан.

- Поехали на речку!- позвали подпаска табунщики в полдень.

Приехали. Коней стреножили, одежду побросали и - бултых в воду! Один подпасок не спешил. Сделал только вид, что раздевается, а сам говорит коню:

- Чудо-конь, затумань глаза табунщикам. Конь стал так храпеть и бить копытами, что на реку пал туман. Выбежали табунщики из воды, оделись, сели на коней и айда в степь. Только табунщики слезли с коней - и подпасок тут как тут.

- Ну, а ты купался?- спросили они его.

- Купался. К вам хотел было подплыть, да туман такой, что хоть глаз коли. Звал вас, звал - никто не откликнулся. Пришлось одному ехать.

Стало вечереть. Старший табунщик во дворец к хану отправился.

- Ну как? Узнали?- спросил его хан.

- Нет, стали купаться - туман на воду пал.

- Эх, вы! Я завтра сам узнаю.

Приехал он к табунщикам и устроил пир. Пригласили подпаска. Хан посадил его возле себя. Сам ест-пьет, а на подпаска поглядывает. Отопьет из желтой чаши и подпаску предложит. А тот не отказывается, прикоснется к ней губами, сделает вид, что пьет, а на самом деле хорза из чаши по цулбуру ¹ в пасть Чудо-коня льется. Хан и табунщики опьянели, а подпасок хоть бы что.

Когда все крепко уснули. Чудо-конь и говорит Бадме:

- Пора хану рассказать, как ты стала подпаском: не ровен час, дознается - быть беде.

И пошла Бадма во дворец. В ту пору хан лежал на подушках и курил трубку.

- Я жила с отцом и матерью,- начала она свой рассказ. - Однажды к нашей кибитке подошел мус с красным глазом на лбу...

Бадма говорит о себе, а хан не может оторвать своих глаз от лица девушки. Вечерняя звезда зажглась, и все узнали, что подпаском у табунщиков хана был не парень, а девушка, что зовут ее Бадмой, что он прогнал своих пятьсот жен, цариц-шулм (ведьм).

Жили они год мирно и счастливо. На второй - заваруха: война началась. Объехал хан все табуны и не нашел себе резвого скакуна.

- Дай мне Чудо-коня,- сказал он жене. Бадма отдала. Собрал хан свое войско и уехал к тому месту, где положено вести войну.

Шли годы, а конца войны не видать. Бадма родила хану одиннадцать золотогрудых и серебряноспинных сынов. Тайша (визирь) отправил гонца с донесением к хану. Об этом прослышали царицы-шулмы и решили заманить гонца. Встретили его - начали уговаривать:

- Останься, переночуй. Поешь, отдохнешь, а утречком дальше поскачешь.

Согласился гонец и завернул коня во двор. Одни царицы-шулмы подносили ему кушанья, другие - песни пели да подливали араку (водку). Как ни отказывался гонец, через час-два опьянел, свалился и захрапел.

Царицы-шулмы достали у него из-за пазухи донесение к хану.

- У вашей жены,- писал тайша,- родилось одиннадцать золотогрудых и серебряноспинных сынов... Царицы-шулмы сожгли донесение и написали так: "У вашей жены родилось одиннадцать черно-лысых щенков, съели они половину царства. Хан, отпиши, как быть, что делать?"

Написали, запечатали, положили гонцу за пазуху. Оседлал гонец утром своего коня и отправился в далекий путь. Два дня скакал он по степи, на третий - прибыл к месту. Вошел он в походный шатер хана, передал донесение из рук в руки и сказал:

- У вашей жены родилось одиннадцать золотогрудых и серебряноспинных сынов. Хан прочитал донесение и с огорчением посмотрел на гонца.

- Твоими устами мед пить, а донесение - печаль на сердце,- сказал он и написал ответ:

- Хоть и щенята мои сыновья - пусть живут до моего приезда.

Гонец взял грамоту хана и отправился в обратный путь. Подъехал к тому месту, где в первый раз заночевал. Царицы-шулмы встретили его, подхватили под руки, повели в дом, накормили, напоили и спать уложили. Гонец спит, а царицы-шулмы грамоту хана сожгли и так написали:

- Ханшу со старшим сыном посадить в бочку и пустить в море, а остальных - сбросить с берега.

Проснулся гонец, оседлал коня и пустился в путь. Прибыл - передал грамоту из рук в руки. Прочли во дворце и удивились.

Начался между придворными спор. Одни говорили:

- Сделать, как хан повелел, другие - ждать его приезда. Спорили-спорили и порешили приказ хана исполнить.

Долго плавала бочка. Прибили волны ее к берегу. Старший сын уперся в одно дно бочки ногами, в другое - головой, поднатужился, затрещала она и развалилась. Вышла мать с сыном на берег...

А в ту пору Чудо-конь не ест, не пьет и что ни день - худеет.

- Заведите его в реку! - приказал хан. - Может, ему лучше станет.

Завели Чудо-коня. Он напился воды, выскочил на берег, ударил передним копытом о землю и умчался в степь. Гнались, гнались за ним лучшие всадники хана, но так и не смогли догнать.

Прибежал Чудо-конь к берегу моря и громко заржал.

Бадма увидела его - обрадовалась.

- Убей меня,- сказал Чудо-конь,- хвост спрячь под крышей, ноги закопай в направлении четырех ветров, сами спрячьтесь в туловище...

Не хотелось Бадме губить Чудо-коня, но знала она, что его желание должна исполнить. Бадма и старший сын сделали, как конь велел: влезли в туловище и уснули. Проснулись в белой кибитке на коврах узорчатых. Перед кибиткой растет яблоня с одиннадцатью спелыми плодами, стоит худук (колодец) с золотым срубом. Куда ни глянут - по степи бродят табуны...

А тем временем кончилась война. С победой хан возвратился во дворец и узнал, что случилось с его детьми и женой.

Прошел год, прошел второй. Вернулись к нему царицы-шулмы. Как-то хан вызвал двух самых смелых воинов:

- Поезжайте на запад до самого берега океан-моря,- приказал он им,- и посмотрите, что там есть.

Оседлали они коней и отправились в путь. Ехали воины с утра до вечера. Приехали они к берегу океан-моря и повернули коней в царство великого хана. Едут день, едут другой. На третий - увидели белую кибитку. Подъехали к ней, поели, попили, а когда сели снова на своих коней, хозяйка кибитки спросила:

- Далеко ли вам ехать?

- К великому хану,- ответили два воина,- и поскакали на восток. А тем временем сын спрашивает Бадму:

- Матушка, я хочу видеть великого хана.

- Далек и опасен, сынок, путь человека к нему.

- А я обернусь зайцем.

- Тогда тебя поймают собаки и разорвут.

- Матушка, а если я полечу воробышком?

- Тогда можно, лети.

Сын обернулся воробышком, сказал матери: - Чик-чирик! Чик-чирик! - и полетел. Прилетел ко дворцу, сел на крышу и слышит:

- Где были? Что видели?!- спрашивает хан воинов.

- В трех днях пути на восток, за белыми песками, мы видели белую кибитку, яблоню с одиннадцатью спелыми плодами, тьму табунов и худук с золотым срубом. Живет в той кибитке женщина-красавица со своим сыном.

- Это диво!- воскликнул хан.- Надо поехать, посмотреть, там раньше никто не жил. Тогда пятьсот цариц-шулм сказали:

- Это, хан, не диво.

- А что же, по-вашему, диво?

- Есть водяная девушка-красавица Улан. Вот это чудо, так чудо дивное! В полдень она выходит из воды. Полдень минет, она сядет в золотую лодку и гребет золотыми веслами.

Воробышек послушал-послушал, о чем говорили царицы-шулмы, вспорхнул и полетел к дому. Прилетел - обернулся молодцем, сделал себе из золота лодку, весло и чашу. Пришел к берегу моря.

"Где же искать водяную девушку-красавицу?" - подумал сын Бадмы и поплыл туда, куда солнце клонится. В полдень встретился с водяной девушкой-красавицей и стал плыть с ней наперегонки к берегу. Обогнал ее на девяносто девять локтей. Ступила красавица Улан на берег, он ей и говорит:

- По нашему обычаю, кто слабее, тот первый из чаши пьет. - Водяная девушка поднесла чашу к губам, отпила глоток и закашлялась.

- Горячая твоя вода, я не буду ее пить.

- Разве ты не знаешь, какая вода бывает в полдень в море?

Выпила она чашу до дна, опьянела. Сын Бадмы взял ее на руки и понес домой.

А в это время хан думал-гадал, как же диво-дивное посмотреть, да так и не надумал. Вызвал трех воинов и приказал им:

- Поезжайте по моим землям, посмотрите, что за белыми песками делается.

Поскакали воины на быстрых конях. К вечеру на третий день у белой кибитки были. Хозяйка-красавица встретила их, накормила, напоила, стала показывать им разные диковинки. Смотрели они на все и диву давались, а как увидели красавицу Улан, чуть глаза не проглядели: до того она хороша была.

Пожили воины три дня, на четвертый отправились восвояси. Сын Бадмы обернулся воробышком и полетел ко дворцу. Приехали три воина, сошли с коней - и прямиком к хану.

- Почему вы так долго ездили? Что вы там видели?- спросил хан.

- Многие твои, хан, земли объездили, много дивного видели, но за белыми песками увидели то, чего нигде не сыскать. Живет в белой кибитке водяная девушка-красавица Улан. Кто на нее глянет - век не наглядится.

- Что ж,- проговорил хан,- надо поехать, посмотреть. - А пятьсот цариц-шулм тут как тут:

- Разве это диво? Если ехать, так ехать к берегу моря, где живут десять золотогрудых и серебряно-спинных молодцев. В полдень они выходят из воды кушать. Их золотые чаши стоят на берегу моря и сами собой пищей вкусной наполняются. Воробышек услыхал, о чем говорят хану царицы-шулмы, вспорхнул и полетел домой. Прилетел, обернулся молодцем, взял одиннадцать лепешек, золотую чашу и пошел к берегу моря. Шел, шел по берегу, смотрит: на песке стоят десять золотых чаш. Поставил он рядом с ними и свою чашу, на каждую положил по лепешке. Прошел час, другой. Полдень наступил, побежали к берегу волны, одна больше другой. Вышли десять молодцев на берег и начали есть. Сын Бадмы вошел в воду и стал смотреть на них.

Поели десять молодцев, увидели чашу с нетронутой пищей. Один из них и говорит:

- Нет среди нас старшего брата. Надо его найти.

Повернулись десять молодцев лицом к воде и увидели того, кого искали.

- Иди, брат, выпей шулюн (бульон). Сын Бадмы взял чашу в руки и показал им лепешку.

- Вы это кушали?- спросил он.

- Кушали,- ответили молодцы.

- А вы знаете, что это?

- Не знаем.

- Это лепешки. Их напекла ваша матушка.

- Неужели у нас есть матушка? Как нам ее увидеть?

- Пойдемте со мной.

- Пойдем! - с радостью согласились они. Пришли.

- Матушка! Я разыскал своих братьев! - крикнул ей старший сын.

Мать увидела своих детей живыми и здоровыми, от радости плакала и смеялась. Стало и тесно, и весело в белой кибитке.

Однажды решили братья отправиться к великому хану. Подъехали ко дворцу, старший брат спрашивает:

- Кто первый пойдет к хану? Никто не вызвался. Думали-гадали и решили: идти всем вместе.

- Великий хан!- сказали одиннадцать братьев,- просим навестить белую кибитку.

- Я давно собирался навестить эти места,- ответил он и тут же приказал придворным бить в большой барабан - приглашать людей цаган-ясын (белой кости), бить в малый барабан - созывать людей хара-ясын (черной кости).

Хан и царицы-шулмы отправились в дорогу. Проехали белые пески - показалась белая кибитка. Встретили хозяева гостей: хана усадили на ширдык ², остальных - по заслугам и званию.

А когда гости закусили и выпили, красавица Улан запела песню. И услышали гости песню о девушке-подпаске, ставшей царицей, о царицах-шулмах, разлучивших ее с ханом. Песня была так печальна, что даже хан, видавший виды, и тот слезу обронил.

- Вы мой свекор, я ваша невестка,- сказала Улан хану. Сказала - и услышал он, как Чудо-конь заржал.

Выскочил хан из кибитки и видит: сидит на Чудо-коне Бадма, а возле нее - одиннадцать сыновей, один краше другого.

Хан от радости чуть языка не лишился.

Пришел в себя - приказал отрубить головы царицам-шулмам.

Вскоре великим ханом стал старший брат, а после него - остальные братья, каждый в свое время.

Они были добрее, чем их отец, и знали, что глухой хан - только у слепых албатов (подданных).

¹ Цyлбyp - повод уздечки

² Ширдык - ковер из белой кошмы. Если гостю предложат сесть на драгоценном ковре, а не на ширдыке, это будет служить выражением того, что ему не хотят оказать самого большого почета